Фотопрогулки

Священник Михаил Алексеевич Фаворский, клирик храма иконы Божией Матери «Знамение» в Захарьино города Москвы, правнук протоиерея Серапиона Андреевича Фаворского.

Блажен, кто в дни борьбы мятежной, В дни общей мерзости людской, Остался с чистой, белоснежной, Неопороченной душой. Блажен, кто в годы преступлений, Храня священный идеал, От повседневных искушений Умом и сердцем устоял. Блажен, кто, вписывая повесть В скрижали четкие веков, Сберег, как девственница, совесть И веру дедов-стариков. Блажен, кто Родину не предал, Кто на Царя не восставал, Кто чашу мук и слез изведал, Но малодушно не роптал. Сергей Бехтеев

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Моё повествование о детях протоиерея Серапиона Андреевича Фаворского будет основано, поскольку мне было 10 лет, когда мой дед протоиерей Иоанн Серапионович Фаворский переступил порог вечности, на устных рассказах моего отца и некоторых документальных свидетельствах того времени. Неумолимое время стирает в памяти подробности прежних устных рассказов, придавая им иногда нечёткие расплывчатые очертания, причудливые формы, украшая их новыми подробностями для складности речи. Серапион Андреевич Фаворский вступил в брак с девицей Агнией Ивановной Юферевой по окончании Вятской духовной семинарии в 1891 году. Точная дата заключения брака мне не известна, но 6 мая 1892 года он уже священник. Об этом очень красиво пишет хозяйка этого блога, рассказывая о послужном списке о. Серапиона.

Батюшка Серапион и матушка Агния

Первые годы их семейной жизни прошли в селе Ново-Троицкое, где о. Серапион проходил церковное послушание. Троицкое и Ново-Троицкое это название одного и того же села. В разное время оно называлось и так, и так. Причина этого кроется в том, что первоначально было Троицкое, а потом в некотором отдалении от него жители этого села тоже построили себе дома, назвавшись Ново-Троицкое. Эти населённые пункты со временем так расстроились, что и слились в одно. Отсюда два названия. Иван Серапионович использовал наименование Ново-Троицкое, поэтому я и буду его использовать в дальнейшем своём повествовании.

Село Ново-Троицкое. 1911 год. Сидят на скамейке и стоят за ней слева на право: дядя Аркадий, Вера, Сергей, о. Серапион, Надежда, матушка Агния, Василий, матушка Александра, Михаил, дядя Иван. Сидят на земле: Иван, Мария, две тёти.

Вместе с молодожёнами жила мама Агнии Ивановны – Александра Ивановна Юферева. Отец Агнии Ивановны – о. Иоанн Николаевич Юферев, видимо, рано умер, его нет на групповых фотографиях с о. Серапионом. Но к Александре Ивановне всегда приезжали её дети – братья и сёстры Агнии Ивановны. 15 августа 1912 года о. Серапиона переводят на новое место служения в Троицкий храм города Яранска. Но вместе в Яранске они живут совсем недолго, 3 августа 1914 года по старому стилю Агния Ивановна скончалась, как написано в её свидетельстве о смерти – после родов. Их детям посвящён мой рассказ.

Сергей Серапионович Фаворский

Сергей Серапионович родился 16 августа 1894 года по старому стилю в селе Ново-Троицком Котельнического уезда Вятской губернии, скончался 24 ноября 1953 года по новому стилю в Ленинграде. До смерти мамы, Агнии Ивановны (скончалась 3 августа 1914 года по старому стилю), обучался в Казанском военном училище. Агния Ивановна очень хотела, чтобы Серёжа стал врачом, но Сергей выбрал путь ратного служения Отечеству. После смерти мамы Сергей стал колебаться в своём решении. Подошёл к начальнику училища генерал-майору Владимиру Ивановичу Кедрину за советом. Начальник училища, когда отпускал юнкера Сергея на похороны мамы, сказал ему: «Сейчас идёт война, пока ты не принял присягу, могу тебя отпустить, чтобы ты стал врачом, как твоя мама хотела».

Погон слушателя 1-2 курсов Императорской Военно-Медицинской Академии

Решение принято, и Сергей Серапионович поступает в Императорскую Военно-Медицинскую Академию в Петрограде. На семейной фотографии 1916 года на погонах Сергея достаточно хорошо просматриваются двойные вензеля Петра Великого и пажеский галун, что носили тогда слушатели академии. В гражданскую войну проходил практику в военном госпитале Красной Армии. Однажды этот госпиталь был захвачен белыми. Но в отличие от литературного образа времён развитого социализма белые не расстреливали раненых красноармейцев. Госпиталь с ранеными и медперсоналом отпустили.

Из серии «Революционные акварели» Ивана Владимирова

19 июня 1925 года на руках Сергея Серапионовича в Яранске Вятской губернии умер его отец протоиерей Серапион Андреевич Фаворский, чьё имя вписано кровью в историю Русской Православной Церкви. Вопрос, начавшихся в России жестоких гонений на православных, рассматривался ещё 7 (20) сентября 1918 года на последнем 170-ом деянии Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917-1918 годов. В сообщениях на эту актуальную для Церкви тему, среди других страшных подробностей, был зачитан и рапорт о. Серапиона на имя преосвященного Никандра (Феноменова), епископа Вятского и Слободского. Процитируем текст по изданию Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета: «Вот что пишет в рапорте преосвященному Вятскому настоятель Троицкой церкви гор. Яранска священник Серапион Фаворский, арестованный за прочтение послания святейшего Патриарха, и препровожденный вместе с церковным старостою Н. А. Быстрениным и другими арестованными сначала в Котельническую тюрьму, а потом в гор. Вятку. «Привели нас в тюремную (в Котельниче) контору, предложили находившимся в ней тюремным чинам и письмоводительнице уйти куда-нибудь из конторы, а каждого из нас стали допрашивать, за что мы арестованы. Быстро спросили всех, велели мне снять с себя верхнюю рясу, оставили в конторе старосту Н. А. Быстренина и члена Яранского совета Д. И. Брагина, а остальным арестованным и красногвардейцам приказали выйти за двери в коридор.

Из серии «Революционные акварели» Ивана Владимирова

Как только последние вышли, подошли ко мне трое из летучего отряда, одетые в кожаные куртки, и я получил сильный удар по плечам; хотя покачнулся, но устоял на ногах; следующий удар свалил меня с ног; хочу подняться, но тут стали наносить мне удары и по голове, и по спине, и по бокам; били кулаками, топтали каблуками, пинали коленами, так что я от каждого пинка двигался по полу в разных направлениях; наконец, стали наносить кулаками и носками сапог удары под ребра, что вызвало сильную боль. Я кричал от боли, но бившие запрещали мне кричать. Вдруг, слышу один из бивших поспешно говорит другому: “Что ты, что ты оставь. Как можно?”, а потом ко мне: “Вставай!” Я поднялся на ноги, но не мог устоять и свалился на пол. Опять мне говорят: “Вставай, а то еще зададим тебе”. Я поднялся, но так как от сильного головокружения стоять на ногах не мог, то лег туловищем на стол и обхватил последний руками. В глазах кружилось все: и пол, и потолок. Отдышался немного и сел на стул. Бившие меня подошли к старосте, ударили раз, староста устоял, ударили второй раз, староста только покачнулся. “Здоров, собака”, сказал [кто-]то и схватил его за горло обеими руками и повалил его на пол. Началось избиение старосты. Страшно было смотреть, я отвернулся. От боли он кричал. Не знаю долго ли продолжалось избиение. Только появившаяся на полу у головы старосты лужа крови заставила избивавших остановиться. Велели ему встать, стали между собою говорить, что нужно убрать кровь с пола. Позвали старшего надзирателя и просили дать им что-либо вытереть кровь. Под рукою ничего не было, и вытащили они из под письменного стола ковер и им вытерли кровь…» (Вестник ПСТГУ, II: История. История Русской Православной Церкви. 2009. Вып. II:1 (30). С. 37–72).

Из серии «Революционные акварели» Ивана Владимирова

Как яркие иллюстрации ареста о. Серапиона выглядят акварели Ивана Алексеевича Владимирова, которые долгие годы советской власти лежали в запасниках, а сам Владимиров получил в советской России широкую известность только потому, что много рисовал Ленина. Отпускной билет № 79 Ивана Серапионовича из Казанского среднего сельскохозяйственного училища, говорит о том, что из Яранска о. Серапиона после ареста 1918 года не высылали, т.к. в билете указана цель посещения Яранска: к отцу. Время отпуска с 14 августа по 1 октября 1919 года. Поскольку учебный год начинается с сентября, видимо, на такие сроки отпуска были особо важные причины.

Отпускной билет № 79 Ивана Серапионовича Фаворского

Без работы в архивах, трудно сказать, в какой по счёту арест о. Серапиону отбили почки, били цепами для ручной молотьбы хлебов. Сергей пытался облегчить страдания отца доступными ему лекарственными средствами. Не тогда ли он стал практиковать гомеопатию, лечение малыми лекарственными дозами? Но боли становились всё сильнее, а улучшения не было. «Серёжа! Отпусти меня!» – попросил отец сына. Сын выполнил просьбу отца – после отмены препаратов о. Серапион вскоре умер. Пожелтевший телеграммный бланк хранит извещение о смерти: «из Яранска 1925 г. № 487 подана 19-го 18 час. 27 мин. Ленинское Котельничского уезда Фаворскому Папа умер девятнадцатого похороны вторник Серёжа». Тогда в Ленинском агрономом работал Иван Серапионович. Телеграмма адресована ему – брат известил брата о смерти отца. В Вятской земле с приходом советской власти получил большое распространение так называемый иосифлянский раскол. В него была увлечена значительная часть вятского духовенства. Быть может, сердцеведец Господь избавил о. Серапиона ранней его смертью от этой трагической ошибки многих пастырей. Как знать? В советском свидетельстве о смерти о. Серапиона написан диагноз туберкулёз. Скорее всего, медицинское заключение делал сам Сергей Серапионович, и он просто захотел обойти всевозможные острые углы. Трудно сказать, где сейчас находятся могилы батюшки Серапиона Андреевича и матушки Агнии Ивановны, первые деревянные кресты на их могилах сгнили ещё тогда. Иван Серапионович из деревянной трухи этих могильных крестов подобрал однажды пару иконочек, что были на них прикреплены. «Их домы ветер разметал, гробы их срыли плуги, и пламень ржавчины сожрал их шлемы и кольчуги» – всё как в стихах Жуковского «Певец в стане русских воинов».

А Сергей Серапионович тем временем стал профессором гомеопатом. В блокадном Ленинграде лечил митрополита Алексия Симанского, будущего Патриарха Московского и всея Руси. Учился в Ленинградской Духовной Семинарии.

Бронебойным снарядом Разбитый в упор лобовик, Длинноствольная пушка Глядит немигающим взглядом В синеву беспредельного неба… Почувствуй на миг, Как огонь полыхал, Как патроны рвались и снаряды, Как руками без кожи Защелку искал командир, Как механик упал, рычаги обнимая И радист из «ДТ» По угрюмому лесу пунктир Прочертил, Даже мертвый Крючок пулемета сжимая. Это стихи Сергея Орлова «У сгоревшего танка», как точно они изображают смерть радиста командирского танка, как будто он описывает смерть старшего сына Сергея Серапионовича радиста Геши Фаворского, что сгорел в командирском танке. Смерть Геши принесла с собой сильнейшее потрясение и парализацию Сергея Серапионовича.

Геша Фаворский

На сайте «Наша Победа» в разделе «учётные карточки» под № 987 значится Пампали. Это воинское братское кладбище находится в посёлке Пампали (Pampāļi) волости Пампалю (Pampāļu pagasts) Салдусского района (Saldus rajons) Латвии (Latvija). Бои под Пампали в 1944 году являлись самыми упорными и кровопролитными на Салдусском направлении. Это братское кладбище крупнейшее в районе. На мемориальных стенах размещены 102 памятные плиты и 3 памятника с именами воинов Красной Армии, погибших в ходе Великой Отечественной войны. В поимённых списках под № 4827 значится рядовой Фаворский Г. С. (См. Наша Победа).

Памятная плита с именем Фаворского Г.С. Источник

Уже после Великой Отечественной войны 1941-1945 годов Иван Серапионович навестил брата в Ленинграде. Пожаловался на боли в желудке. Сергей Серапионович поставил диагноз – язва. Шло послевоенное время, лекарств не было. Но был найден выход – рекомендовано употребление рюмки «Столичной» водки перед обедом. Братья переписывались. В одном из писем была такая рекомендация: «Сметана – яд, пиво – яд». Через год, после начала лечения язвы, видя её состояние по описаниям в письмах, была дана новая рекомендация: «Больше не пей – пьяницей станешь». Язва медицинским талантом Сергея Серапионовича была вылечена без лекарств только одной диетой!

Память о той России, что мы потеряли с государственным переворотом 1917 года, трепетное отношение к Отечеству всегда жили в сердце Сергея Серапионовича. Мой папа подростком держал в руках в один из приездов в Ленинград  русскую императорскую офицерскую кокарду дяди Серёжи. Когда он осмелился её тогда попросить, Сергей Серапионович ответил: «Это тебе не игрушка». Когда Сергей Серапионович умер, Иван Серапионович был уже рукоположен в сан пресвитера. Отец Иоанн сам нёс гроб своего брата и когда на узкой лестнице гроб стали ронять, удержал его. Как память об этом у о. Иоанна образовалась грыжа, с которой он прожил ещё 30 лет.

Василий Серапионович Фаворский

Василий Серапионович родился 22 декабря 1896 года по старому стилю, там же где и его брат Сергей, в селе Ново-Троицком Котельнического уезда Вятской губернии, погиб на советско-польской войне 1919-1921 годов. Учился в Яранском Духовном училище. Почему-то воспитанников этого училища городские мальчишки дразнили словом «кутья». Кутья – это блюдо, приготовленное из варёной пшеницы с мёдом и освящённое в храме. 1 августа 1914 года (по новому стилю) Германия объявила войну Российской Империи. С началом Первой мировой войны было введено в действие «Положение об ускоренной подготовке офицеров в военное время в военно-учебных заведениях с четырехмесячным ускоренным курсом» приказом по военному ведомству № 689 от 20 октября 1914 года. Началась подготовка юнкеров по сокращенным программам. Преподавание Закона Божьего, русского и иностранных языков отменялось. Все юнкеры, обучавшиеся по сокращенным программам, получали при выпуске чин не подпоручика, как в мирное время, а чин прапорщика. Подпоручиками были выпущены только те, кто к началу войны уже проучился больше года – юнкера приема 1913 года. Поэтому первым офицерским чином во время войны стал исключительно чин прапорщика. Подробно можно посмотреть здесь.

Нагрудный знак Казанского военного училища

По царскому призыву в военные училища стала приходить молодежь из гражданских и духовных учебных заведений. Таким образом, Василий Серапионович поступил в Казанское военное училище. Нагрудный знак этого училища был утвержден 27.04.1915 года. Крест белой эмали с синей окантовкой, в центре креста накладные золотые вензеля Александра II и Николая II под Императорской короной. Крест положен на круглый оксидированный «Казанский» щит, на котором рельефные надписи: наверху – «1866-1909», а внизу – «Победи или умри». Щит лежит на двух скрещенных мечах с золотыми рукоятями. Смотря на семейную фотографию 1916 года видишь, что Василий Серапионович имеет знак и жетон Казанского военного училища и произведён в первый офицерский чин прапорщика. Значит, он не с самого начала войны пошёл в военное училище, а если принять во внимание, что рождественские каникулы на фронте не предусмотрены, то получается, что он едет к месту дальнейшего прохождения царской службы. А сидящий рядом Сергей Серапионович, слушатель Императорской Военно-медицинской академии, на рождественских каникулах. 4 января старого стиля – это святки – промежуток времени от Рождества Христова до Его Крещения. Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С германской силой тёмною, С тевтонскою ордой. Пусть ярость благородная Вскипает как волна, Идёт война народная, Священная война. Пойдём ломить всей силою, Всем сердцем, всей душой За землю нашу милую, За русский край родной. Не смеют крылья чёрные Над родиной летать, Поля её просторные Не смеет враг топтать! Гнилой тевтонской нечисти Загоним пулю в лоб, Отрепью человечества Сколотим крепкий гроб.

Доктор искусствоведения Е. М. Левашев считает, что эта песня «Вставай страна огромная… » была написана в царской России в 1916 году Александром Боде.

Казанского военного училища

По окончании Казанского военного училища Василий Серапионович был распределён в 6-ой Заамурский пограничный пехотный полк. Последняя должность в полку — начальник конной разведки полка, штабс-капитан. Его брат Иван Серапионович очень хотел поучаствовать, как и Василий Серапионович, в Брусиловском прорыве и тайком бежал из родительского дома к брату на фронт. Василий не одобрил поступка брата и, приставив к нему караул, поехал покупать Ване билет в обратную дорогу. Приехав обратно с билетом, Василий вручил его Ивану и в сопровождении двух солдат отправил на поезд. Ивану очень не хотелось садиться в поезд под конвоем, и от тех солдат он сбежал. Мог ли он предполагать, что его мальчишеская мечта сражаться против немцев реализуется в другую Великую Отечественную войну 1941-1945 годов. Та же песня «Вставай страна огромная», что и в 1916 году будет вдохновлять русских людей, но уже с совершенно другими словами: про фашистскую силу и проклятую орду. Но вернёмся в Галицию 1916 года. Немцы с комфортом расположились в своих блиндажах и окопах, ведя позиционную войну. Успешное наступление русских войск было для них полной неожиданностью. Как память о том Брусиловском прорыве, Василий Серапионович привезёт с собой в Яранск две трофейные немецкие скрипки. Получается, что если привёз, то значит, в семье кто-то играл на этом музыкальном инструменте.

Плакат Ивана Билибина. 1917 год

Великая Отечественная война 1914-1917 годов окончилась крушением Российской государственности и развалом прославленной в боях Русской Императорской Армии. Солдатские комитеты повсеместно срывали с офицеров погоны и не хотели воевать, митинговали. На фоне полного разложения армии Василий Серапионович с фронта поехал домой. Интересна, в связи с этим, позиция Церкви и лично Патриарха Тихона по отношению к гражданской войне. Патриарх Тихон не благословил белого движения в России. Не благословил не только публично, но и тайно, о чём его усердно просили. Как можно было дать благословение преступникам крестного целования на верность Государю, его бывшим генералам, что его предали, как было благословить белое движение ими основанное (См., например, Петр Валентинович Мультатули «Император Николай II во главе действующей армии и заговор генералов»). А Василий Серапионович опять едет учиться в Казань, но теперь уже в сельскохозяйственный институт. Василий хотел быть священником, но, можно предположить, что в те страшные времена красного террора его, как и Ивана Серапионовича, духовник не благословил на принятие сана. Ивану Серапионовичу на желание рукоположения было сказано архиепископом Аверкием (Кедровым), что сейчас не время. Иван спросил его тогда: «А когда будет время?» Владыко Аверкий ответил: «Потом сам узнаешь». Какое-то время братья Василий и Иван учились в этом Казанском институте вместе. Но вскоре Василия мобилизовали на войну против Польши. А чуть позже в Красную Армию мобилизуют и его брата Ивана, 2 мая 1920 года. «Ну, что, мы больше не увидимся?» – спросил брата Иван. Василий удивился: «Как не увидимся?» Ваня растерялся. «Я имел ввиду только ближайшее время» – сказал Иван, но слова оказались пророческие, они действительно больше уже не свиделись. Мой папа рассказывал, что Василий Серапионович погиб под городом Борисов. Тогда на время советско-польских переговоров бои были прекращены. Когда переговоры с поляками закончились безрезультатно, поляки сразу перешли в наступление. Потери Красной Армии, застигнутой врасплох, были колоссальны. В ту ночь, в которую поляки пошли в наступление, о. Серапиону снится сон: он видит своего сына Василия, босого в белом нижнем белье, бегущим ночью по полю. Василий растерян, он бежит и оглядывается назад, а за ним гонится верхом на коне с пикой наперевес польский улан. Сон это жизнь подсознания. Сны бывают самые разные, и снам ни в коем случае не нужно верить, но говоря об о. Серапионе, его праведной жизни, можно говорить именно об откровении ему от Бога полученном. Постараемся найти в истории советско-польской войны 1919-1921 годов соответствия этому рассказу о Василии Серапионовиче. Нужно помнить, что реальные исторические личности, послужившие прототипами былинных героев Ильи Муромца, Добрыни Никитича и Алёши Поповича в реальной жизни вместе никогда не встречались, но народная память, сжав временные границы, поставила их вместе плечом к плечу в битвах за наше Отечество. Что мы имеем? Рассказ о перемирии во время переговоров и последнее письмо Василия Серапионовича от 5 апреля 1920 года, отправленное из Коханово Оршанского уезда бывшей Могилёвской губернии. Это населённый пункт, как и город Борисов, на железной дороге Смоленск-Орша-Минск. Служил Василий Серапионович тогда в 9 роте 9 стрелкового полка отдельной бригады, что видно из того же письма. Краткая историческая справка. Подробно можно посмотреть здесь: Михаил Иванович Мельтюхов «Советско-Польские войны».

Минск был взят польскими войсками 8 августа 1919 года. 29 августа поляки заняли Бобруйск, а 10 сентября — Борисов (Василий Серапионович погиб под городом Борисов). В октябре 1919 года по инициативе польской стороны начались мирные переговоры с советской Россией, завершившиеся безрезультатно в декабре 1919 года. До марта 1920 года на советско-польском фронте было затишье. 5 марта 1920 года польские войска генерала В. Сикорского начали частное наступление и 6 марта заняли Мозырь и Калинковичи. В дальнейшем в течение месяца стороны вели в этом районе упорные бои, которые позволили польскому руководству начать шумиху в прессе о советском наступлении, угрожающем независимости Польши (похоже, что под Борисовым боёв ещё не было, и продолжалось стихийное перемирие). Польский министр иностранных дел С. Патек 27 марта 1920 года сообщил в Москву о согласии польского правительства 10 апреля начать переговоры о мире. Местом переговоров назначался город Борисов, который находился в районе линии фронта и был занят польскими войсками. 28 марта советское правительство предложило заключить общее перемирие и выбрать для переговоров любое другое место вдали от передовой. Варшава 7 апреля заявила, что либо переговоры начнутся 17 апреля в Борисове, либо их не будет вовсе. 23 апреля Москва возложила ответственность за срыв переговоров на Польшу и предложила в качестве места переговоров Гродно или Белосток.

Прапорщик В.С. Фаворский. 1916 год

На рассвете 25 апреля 1920 года началось наступление польских войск на Украине. Поляки атаковали советские войска на широком фронте от Припяти до Днестра. 29 апреля 1920 года в командование Западным фронтом вступил М.Н. Тухачевский, заменивший В.М. Гиттиса. Рано утром 14 мая 1920 года части Западного фронта Красной армии перешли в наступление. Но майская наступательная операция Западного фронта завершилась неудачно. Польские войска не только избежали разгрома, но и контратаковали и к 8 июня 1920 года отбросили части Западного фронта почти на их исходные рубежи.

Похоже, что 25 апреля 1920 года бои были не только на Украине, где поляки, развив успех, взяли Киев, но, в частности, и под Борисовым. Красная Армия была застигнута врасплох, просто у поляков не стояло задачи развить наступление в Белоруссии, целью был Киев. Может с этим и связана замена В.М. Гиттиса на М.Н. Тухачевского.

Пришло ли в Яранск извещение «пропал без вести», я не знаю, но о. Серапион ездил искать Василия. В чём конкретно заключались поиски, сейчас сказать трудно, но, видимо, это косвенно подтверждает факт нескольких арестов о. Серапиона, с отбитыми почками много не наездишь. В 1930 году Иваном Серапионовичем был сделан запрос в Московский Архив Красной Армии, но результат был отрицательным. Как погиб Василий Серапионович остаётся тайной: был ли он убит на поле боя или был замучен в аду польских концлагерей, но одно точно бывшие царские офицеры, как белая кость русского народа, военспецы, как их тогда называли в Красной Армии, поляками безжалостно уничтожались. Чего стоит только одно озвученное заветное желание начальника польского государства Юзефа Пилсудского: «Моя мечта – дойти до Москвы и на Кремлевской стене написать – «Говорить по-русски запрещается». Комментарии даже излишни. (См. здесь) Мой папа рассказывал, как будучи ребёнком, носил черное суконное пальтишко, как-то у этого пальтишки разошёлся шов, а внутри оно было зелёного цвета. Тогда мой папа узнал, что это перекрашенный китель его дяди Васи.

Мария Серапионовна Фаворская

Мария Серапионовна родилась 19 июня 1898 года по старому стилю, там же в селе Ново-Троицком, скончалась 24 ноября 1983 года нового стиля в Ленинграде (г.Пушкин). По смерти мамы Агнии Ивановны (скончалась 3 августа 1914 года по старому стилю) на плечи Марии Серапионовны, как старшей дочери в семье, легла забота о её младших братьях и сёстрах. В 37-ом томе Полного собрания сочинений В.И. Ленина есть его откровение, что Россия завоёвана большевиками. А завоеватели всегда ведут себя одинаково. У Владимира Алексеевича Солоухина есть ряд книг написанных красивым русским языком на эту животрепещущую тему нашей истории – геноциде народов России большевиками (См. «При свете дня», «Солёное озеро» и другие). По жизни Марии Серапионовны, когда она навещала отца в тюрьме, революция прошлась красным колесом. От глубокой психологической травмы она даже в будущем так и не смогла создать семьи. Видимо, сразу после смерти отца переехала в Ленинград. И всю оставшуюся жизнь посвятила детям – работала в детском садике. Вместе с детьми встретила и пережила блокаду Ленинграда. К Марии Серапионовне всегда ездили родственники, через неё как бы поддерживались все родственные связи. В её сердце была любовь для каждого. Эта жертвенная любовь Христова привела её к принятию тайного монашества с именем Серафима, той форме религиозного подвига, что существовал в советской России. С её смертью стало угасать и то родственное общение, что она генерировала для всех своей чистой любовью.

Михаил Серапионович родился 31 октября 1899 года по старому стилю, там же в селе Ново-Троицком, погиб на Кубани 15 апреля 1943 года. В отличие от других братьев Михаила Серапионовича, мой папа рассказывал о нём очень мало. Папа говорил, что твой дед рассказывал, но я сейчас этого уже не помню. По этим воспоминаниям Михаил был начальником штаба авиаполка. Рассматривая фотографию Михаила Серапионовича, где он в авиационной форме, обращаешь внимание на отсутствие авиационных эмблем на петлицах, так мог носить только нелётный состав ВВС Красной Армии. Хорошо видна фуражка образца 1937 года, синяя фуражка с голубыми кантами по тулье и околышу, сам околыш синий, как и тулья, а в 1940 году уже приняли новый образец фуражки ВВС с голубым околышем. На этой фотографии Михаил изображён с женой и ребёнком, с обратной стороны снимок подписан: «Фаворские Михаил, Ксения, Шурик. 1941 г.». В Книге Памяти Кировской области по Котельничскому району под № 4313010440 значится ФАВОРСКИЙ Михаил Серапионович, 1899 г. р., с. Н. Троицкое, призван Кустанайским РВК, ст. лейтенант, пом. нач. штаба, 103 ОСБР, погиб в бою 15.04.1943 г. Захоронен в Краснодарском крае, ст. Шептальская (См. здесь). И опять встают вопросы, на которые ещё нет ответов. 103 ОСБР, она же 103 ОКУРСБР, она же 103 курсантская стрелковая бригада, т.е. это пехота (См. здесь)

Протоиерей Иоанн Серапионович Фаворский

Иван Серапионович родился 26 апреля 1901 года по старому стилю, там же в селе Ново-Троицком, скончался 25 декабря 1984 года нового стиля в Подольске Московской области. О нём отдельный рассказ во второй части моего повествования. Вера Серапионовна родилась 4 июня 1902 года по старому стилю, там же в селе Ново-Троицком, умерла 5 августа 1990 года нового стиля в Иркутске. Строгие традиции православной семьи начала века ХХ-ого не одобряли создание браков без родительского благословения. В связи с этим Иван Серапионович не поддерживал отношений со своей сестрой Верой, не получившей родительского благословения на свой брачный союз. Поэтому, считаю некорректным что-либо писать о ней.

Надежда Серапионовна Фаворская

Надежда Серапионовна родилась 28 августа 1905 года по старому стилю, там же в селе Ново-Троицком, скончалась в Ленинграде (г. Пушкин). Верная спутница Марии Серапионовны, так же отказавшаяся от создания своей семьи и пережившая вместе с ней ту страшную блокаду Ленинграда. На приведённой здесь фотографии 1953 года Надежда Серапионовна в форме Министерства связи Советского Союза образца 1948 года. Здесь она инспектор связи 3-его ранга. Такие эмблемы, как мы видим на её петлицах, носились тогда работниками предприятий почтовой связи.

Петлица инспектора связи 3-его ранга

Интересно, но Петр Великий основал свою северную столицу по благословению Святителя Митрофана Воронежского, который сказал Петру: «До тех пор, пока икона Казанская будет в столице, и перед нею будут молиться православные, в город не вступит вражеская нога!» Дети о. Серапиона ставшие ленинградцами, были среди тех молящихся, что таким образом ковали нашу Победу. И если посмотреть на жизнь семьи о. Серапиона непредвзятым взглядом, как на жизнь отдельно взятой средней русской семьи века двадцатого, то в её жизни, как в капле воды, отразились все грозные судьбы того страшного века с его запредельными взлётами и безмерными падениями, рациональной гуманностью и безумной жестокостью, героическим подвигом веры и кровавой яростью атеизма.

***

В гимне Российской Федерации поётся о «предками данной мудрости народной». И коль уж продолжить эту параллель, то неисчерпаемым кладезем мудрости русского народа были и остаются былины, этот героико-патриотический эпос нашего народа. Хочется обратить внимание, как русское самосознание рисует отношение к своей земле, к своей государственности. Достаточно вспомнить хоть сюжет о том, как Илья Муромец, только что смертельно обиженный верховной властью, выступает на защиту Киева, говоря, что делает это не для несправедливого великого князя, а для стариков и малых детушек, для Русской земли и её народа. Никто из положительных былинных героев не приводил на Русь заморских «миротворцев». В двадцатом веке такими реальными антигероями русской истории стали генералы Краснов и Власов. Но они и им подобные остались в меньшинстве. Народ же слышащий голос своей мудрости пошёл другим историческим путём.

© М. А. Фаворский, октябрь 2016 г.

Предыдущие статьи:
Я ПОМНЮ, Я ГОРЖУСЬ
———————————————–
На фотографии, предпосланной статье: Город Яранск, 1916 год. Стоят слева на право: Вера, Михаил, Иван. Сидят: Мария, Надежда, Сергей, о. Серапион, Василий