Дмитрий Петрович Святополк-Мирский, англ. D. S. Mirsky, после возвращения в СССР — Д. Мирский (22 августа [9 сентября] 1890, имение Гиёвка Харьковской губернии — 6 июня 1939, ОЛП «Инвалидный»—, СВИТЛ, близ Магадана) — русский литературовед, литературный критик, публицист, писал по-русски и по-английски [1].
Марина Ивановна Цветаева (26 сентября (8 октября) 1892, Москва — 31 августа 1941, Елабуга) — русская поэтесса, прозаик, переводчица, один из крупнейших поэтов XX века.
Князь Дмитрий Петрович Святополк-Мирский
Он был журналистом и литературным критиком при Сталине и в эмиграции, актёром кино и историком литературы, князем и бывшим белым офицером, служившим в деникинском штабе в годы Гражданской войны, русским эмигрантом и преподавателем русской литературы в Лондонском университете, британским коммунистом и «последним из Рюриковичей» (или «царём Димой», как уже в Советской России его прозвал Ю.Олеша), членом Союза советских писателей и обвинённым по ложному обвинению, закончившим свою жизнь в советском лагере для политических заключённых. О нём существуют легенды и высказываются самые разные мнения. Но личность Мирского и особенно его замечательный литературный талант никого не оставляли равнодушным.
Действительно, князь Мирский иногда проявлял противоречивость во взглядах и оценках, но в то же время он всегда оставался верным интересам русской литературы. Он был человеком, одержимым страстной любовью к журналистике и качественной литературе. Будучи совсем молодым человеком, Д.П. Святополк-Мирский оказался в гуще событий Первой мировой войны, был ранен, заслужил за военную доблесть Орден Святой Анны и Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом и орден Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». После поражения Белой Армии в Гражданской войне он вынужден
был эмигрировать в Великобританию.
По воспоминаниям Г. Мунблита, много позже, уже после возвращения в Советскую Россию, Мирский поразил советского поэта Багрицкого и его гостей мастерством владения саблей «<…> на таком недосягаемо высоком уровне, о каком можно было только мечтать». Впрочем, почти всё, за что брался князь Д.П. Святополк-Мирский, было на «недосягаемо высоком уровне». Вот что вспоминает о нём Г.Л. Козловская, учившаяся в Лондонском университете: «<…> мне посчастливилось прослушать несколько его лекций о Толстом и Достоевском, которые он читал на английском языке для студентов Лондонского университета. Никогда потом мне не довелось слышать ничего более блистательного. Это было такое проникновение, озаряющее до самого дна творческую суть и
характер двух русских гениев <…> Он сам, его речь, потрясающая по своей стилистике, каждая мысль, всё это творилось у нас на глазах, как ослепительное создание искусства <…> Когда он кончал, молодёжь обступала его тесным восторженным кольцом и, не отпуская, аплодировала безудержно и самозабвенно».
В дореволюционном Петербурге Мирский вращался среди писателей и поэтов, таких, как М. Кузмин, А. Блок, К. Мочульский и А. Ремизов. С последним Мирский снова встретился в эмиграции и, став литературным журналистом и критиком, всячески помогал Ремизову пробиться в мир литературного зарубежья. Сам же Мирский получил высокую оценку К. Мочульского по поводу его «Антологии русской лирики»: «<…> составлена съ большимъ знанiемъ и вкусомъ. <…> Въ этой книгъ находитъ себъ выраженiе литературный вкусъ нашей эпохи. Для будущаго историка культуры она послужитъ драгоцъннымъ матерiаломъ <…>».
Святополк-Мирский о Цветаевой
В середине 20-х годов Сувчинские знакомят Мирского с Мариной Цветаевой, поэзию которой до личной встречи он воспринимал не очень серьёзно, называя её «талантливой, но безнадёжно распущенной москвичкой». Однако после личной встречи и более внимательного знакомства с её поэзией мнение Мирского изменилось: «Со Святополк-Мирским, сперва её хулившим, а потом раскаявшимся, у неё была кратковременная дружба, он пригласил её на 2 недели в Лондон в 1926 г., и до отъезда в Россию помогал финансово<…>», - писал М. Слоним.
С. Андроникова и П. Сувчинский вспоминают о том, что между Мирским и Цветаевой была не кратковременная связь, а большая дружба и что они по-настоящему восхищались друг другом.
Любовь князя Мирского к поэтессе отразилась и на его отношении к её поэзии, о которой он написал в своей «Истории русской литературы». В течение одного только 1926 года статьи Мирского о поэзии Цветаевой появились в одном английском и четырёх русских журналах. Он называет её первым поэтом современности в XIII выпуске Британской Энциклопедии, тем самым уже тогда обессмертив её имя:
«Одинаково оригинальной и свежей является поэзия Марины Цветаевой, единственной значительной поэтессы младшего поколения, живущей за пределами России. Разнообразие и богатство её ритмического воображения, спонтанность и плодотворность её воображения в сочетании с непогрешимым мастерством <…>, абсолютной оригинальностью её стиля, живостью и богатством её гения, делают её одним из наиболее значительных поэтов сегодняшнего дня».
Правда, в следующем XIV выпуске 1929 года он называет её «следующим за Пастернаком <…> значительным поэтом» (для ср. – оценка поэзии Цветаевой М.
Горьким: «Я не могу согласиться с<…> высокой оценкой дара Марины Цветаевой. <…> Её талант поражает меня своей вульгарностью, даже истеричностью. <…> Она плохо знает русский язык и обращается с ним бесчеловечно <…>». В свою очередь, М. Цветаева справедливо считала Мирского одним из немногих критиков, стоящих над политикой, о чём пишет в своей статье «Поэт о критике»: «Резкое и радостное исключение – суждение не по политическому признаку (отсюда-тьма!) – Кн. Д. Святополк-Мирский».
«Ко времени знакомства с Цветаевой Мирский уже знал ее раннюю лирику и успел написать о ней летом 1922 года в статье «О современном состоянии русской поэзии», предназначенной для журнала «Русская мысль». В этой статье (увы, оставшейся неопубликованной) о Цветаевой было сказано: «…она одна из самых пленительных и прекрасных личностей в современной нашей поэзии. Москвичка с головы до ног. Московская непосредственность, московская сердечность, московская (сказать ли?) распущенность в каждом движении ее стиха.<…> Поэзия ее похожа на поэзию петербуржанок Ахматовой и Радловой так же мало, пожалуй, как на поэзию “кафейных поэтов”. Это поэзия душевная, очень своевольная, капризная <…>;
Цветаеву очень трудно втиснуть в цепь поэтической традиции — она возникает не из предшествовавших ей поэтов, а как-то прямо из-под арбатской мостовой. Анархичность ее искусства выражается и в чрезвычайной свободе и разнообразии форм и приемов, и в глубоком равнодушии к канону и вкусу — она умеет писать так плохо, как, кажется, никто не писал; но когда она удачлива, она создает вещи невыразимой прелести, легкости невероятной, почти прозрачной, как дым папиросы… и часто с веселым вызовом и озорством». Позже, однако, из всего пассажа уцелела только переиначенная строка о «талантливой, но безнадежно распущенной москвичке». И Мирскому будут с удовольствием припоминать это недоброжелатели, когда он станет жарким поклонником новой цветаевской поэзии. Вскоре так и случится». [2]
Судьбы Святополк-Мирского и Цветаевой во многом похожи: «<…>оба эмигрировали; оба не ладили с эмигрантской средой <…>; оба вернулись впоследствии в Россию и умерли преждевременной и неестественной смертью, он – в лагере, она – покончив самоубийством», оба «<…>они оставались привязанными к русской культуре и к самой России, и оба стали жертвами этой привязанности». Ни Мирский, ни Цветаева не смогли жить вдали от России. Но была ли тогдашняя Россия готова принять этих талантливых людей и, главное, – оценить их по достоинству? [3]
Вспоминается фраза из Д.Б. Шоу, кажется, из пьесы «Святая Иоанна», запавшая в память в ранней юности: Господи, когда же твоя земля будет достойна принять ангелов твоих?
————————————-
[1] Д.П.Мирский был арестован 3 июня 1937 г., умер 6 июня 1939-го на Отдельном лагерном пункте (ОЛП) «Инвалидный» Северо-восточного исправительного трудового лагеря (СВИТЛ), близ Магадана. Источник
О Д.П. Святополк-Мирского, эволюции его мировоззрения см. Исследование Дмитрия Зубарева «Князь и вождь» здесь
[2] Цитируется по изданию Ирма Кудрова «Путь комет» Издательство: СПБ.:КРИГА Год издания: 2007
[3] Прайс-Хардинг Н.Ю. Преподаватель русского языка Кембриджской русской школы, Бешукова Ф.Б. Доктор филологических наук, профессор кафедры литературы и журналистики Адыгейского государственного университета «Д.П. Святополк-Мирский и М. Цветаева:коллизии судьбы и творчества».