Снегирева Елена прислала некролог
протоиерея Николая Сергеевича Сперанского.
Спасибо, Елена.
7-го ноября 1896г около 11 часов утра скончался после непродолжительной, но тяжелой болезни, Оренбургский кафедральный Протоиерей и Смотритель местного духовного училища Ник. Серг. Cперанский.
Покойный о. Протоиерей родился 27 января 1850 года в селе Зарубине Семеновского уезда Нижегородской губернии, где отец его служил в должности дьячка. Первоначальное образование он получил в Нижегородском Печерском училище ( ныне уже не существующим), а затем в местной духовной семинарии, где и окончил курс с званием студента в 1874 году. По окончании курса в семинарии, по собственному желанию, отправился в Казань для поступления в духовную академию и, выдержав с успехом приемные испытания, был принят в число студентов академии на казенное содержание. Окончив в 1878 году курс в академии, со степенью кандидата богословия и с правом не держать вновь устнаго испытания при соискании степени магистра, Н. С. некоторое время исполнял обязанности (по найму) помощника инспектора в Нижегородской семинарии, а затем 31 января 1879 года получил назначение на должность помощника смотрителя Оренбургского духовного училища. В 1880 году бывший тогда смотрителем училища покойный протоиерей А.Н. Базанов оставил службу при училище, и съездом духовенства училищнаго округа Н. С. был избран в смотрители училища и утвержден в этой должности. Вскоре затем по предложению Епархиального начальства, он принял на себя и должность кафедрального протоиерея (в 1881 году).
Такова в общих чертах несложная внешняя служебная деятельность покойного.
Непродолжительно было служение Николая Сергеевича в Оренбурге, но оно несомненно принесло добрый плод. Связанный ближе всего с Оренбургским духовным училищем покойный главные заботы и труды свои посвятил этому училищу.
А забот и трудов оно требовало в то время не малых. Громадный пожар, истребивший в апреле 1879 года большую часть Оренбурга, уничтожил и училищные здания. Страшно поднявшиеся цены на строительные материалы и работы ставили духовенство в весьма затруднительное положение относительно возобновления училищного дома, а между тем интересы учебного дела требовали скорейшего разрешения этого вопроса. Волей-неволей духовенству пришлось остановиться на покупке, более или менее соответствующаго цели, частного дома и приспособить его к помещению училища. Таковым был признан дом Кимберга и куплен под училище. Но неудобство здания, специально не приспособленного к потребностям учебного заведения с интернатом, вскоре же дали себя знать, и Николаю Сергеевичу, принявшему училище в этом новом, но мало удобном доме, на первых же порах выпали на долю заботы именно об улучшении помещения училища, а параллельно с этим и об улучшении внешней обстановки учеников, помещающихся в общежитии. До чего было тесно и неприглядно Оренбургское духовное училище еще в 1883 году, когда впервые увидел его пишущий эти строки, теперь трудно поверить. Классы были тесны, один даже проходной, маленький узкий коридор, разделявший классы, был единственным местом, где ученики могли толкаться (в буквальном смысле) во время перемен, тут же помещалось и платье приходящих учеников. Тесные спальни, убогая столовая, помещавшаяся в подвальном этаже, рядом с кухней, и ходом через двор, досчатые, некрашеные, ветхие столы, деревянные ложки, крайний недостаток в столовых принадлежностях, – такова была картина обстановки учеников, живших в общежитии. Квартиры служащих были тесны и неудобны; для смотрителя и одного из надзирателей квартир вовсе не было, – первый жил в соборном доме, а последний – на частной квартире, – не было отдельной комнаты для канцелярии и собраний правления училища, помещение для библиотеки было крошечное и неудобное.
Столь неблагоприятное внешнее состояние училища требовало принятия немедленных мер к улучшению. Благодаря совместным усилиям училищного начальства и духовенства училищного округа явилась возможность вскоре же приступить к сооружению новаго пристроя к училищному зданию, размером почти равнаго существовавшему. С возведением этого пристроя, оконченного летом 1884 года, явилась возможность отвести приличные квартиры для смотрителя, его помощника, обоих надзирателей, более или менее удовлетворительные помещения для канцелярии и библиотеки. В ученических помещениях явились просторные спальни, просторная и светлая столовая, служащая вместе и рекреационным залом, классные помещения были расширены и расположены более удобно. Во всем этом деле покойный о. Смотритель принимал самое живое и деятельное участие, я искренне радовался положенному началу улучшений. Вслед за этим капитальным делом, по инициативе Николая Cергеевича и по его настойчивым представлениям и правлению училища, и съездам духовенства начала улучшаться и внешняя обстановка ученического общежития. Были построены очень приличные столы для столовой, заведено столовое белье, приобретены металлические ложки, прежняя посуда (английской жести) заменена фаянсовой и проч., построена очень приличная и более удобная классная мебель. В видах гигиенических и противопожарных был устроен водопровод. Эти хозяйственные заботы, мелочныя, надоедливые хлопоты о том и о другом ложились тяжелым бременем на покойного о. Смотрителя и его ближайших помощников, но, раз поставив себе задачею идти по пути улучшений, он настойчиво стремился к этой цели. Чтобы несколько освободить себя от массы хозяйственных мелочей и с большею свободой приняться за учебно-воспитательную часть, Н. С. исхлопотал пред духовенством об учреждении при училище особой должности эконома, на которого потом и перешла исполнительная часть по хозяйству. Для содействия училищу в материальном отношении им были приглашены в почетные попечители училища сначала купец Ф.П. Дегтярев. а по смерти его – П.И. Мохнин; оба они оказали училищу немаловажные услуги.
Другим, крупным делом покойного о. Смотрителя было устройство при училище домовой церкви. Устройство церкви было для училища делом крайней необходимости во всех отношениях. За отсутствием своей церкви приходилось водить учеников к богослужению в зимний собор. Но собор этот и по своей ограниченной поместительности, и по множеству молящихся из жителей Оренбурга, не мог предоставить ученикам надлежащих удобств при богослужении, особенно при архиерейских служениях. Надо было видеть и самому испытать, как было неудобно и тяжело для надзирающих и учащихся ходить в собор ко всенощным и ранним обедням, особенно в зимнее холодное время. Жалко было смотреть на малышей, дрогнувших от холода ранним утром и увязавших по колена в снегу, если ночью случался буран и заваливало снегом всю дорогу. Нечего и говорить про то, что ученикам негде было практически знакомиться с богослужебным уставом; затруднительно было достичь и того, чтобы большая часть учеников могла принимать то или другое участие в богослужении. На встречу этой существенной нужде и пошел Н. С. Его усердию, его настойчивости, а также щедротам покойного почетного попечителя Ф.П. Дегтярева, училище обязано существованием своего храма.
Положив прочное начало благоустройству Оренбургского духовного училища, покойный тем не менее не думал остановиться на том, что сделано. Неудобства училищнаго здания, образовавшегося путем пристроек из частного, мало подходящего к нуждам учебного заведения, дома заботили Н. С., и вот уже перед концом его жизни и деятельности возник было проект о больших строительных работах по расширению училищнаго дома, но… не суждено ему было увидеть исполнение своих планов, с которыми он так заботливо и любовно носился; проект и предложения, по независящим от него обстоятельствам, не получили дальнейшего движения.
До сих пор мы говорили о хозяйственных, так сказать, заслугах Николая Сергеевича по отношению к училищу. Скажем несколько слов о педагогической его деятельности.
Преподавая, как положено по уставу, катехизис с изъяснением богослужения в III и VI классах училища, покойный сумел поставить это дело образцово. На испытаниях по этим предметам, очень часто в присутствии Преосвященаго, ученики обнаруживали отличные, твердые и основательные познания. В преподавании Н. С. неизменно держался правила non multa, sed multum. Не задаваясь широкими планами, он требовал от учеников твердого заучивания данного урока и отчетливого понимания заученного. Этого последнего он достигал умелым введением в урок разных объяснительных подробностей, в должной и соразмерной с силами учеников степени. Обладая даром говорить просто, ясно и кратко, безусловно убежденный в истинности преподаваемого христианскаго учения, умея понять и оценить нравственно – воспитательное значение богослужения и церковного устава, в его разнообразном отношении с жизнью каждого христианина. Н. С. умел внести живой дух в свое преподавание и полагал тем прочный фундамент религиозно – нравственного развития своих учеников.
Как смотритель училища и руководитель в нем учебного дела, Н. С. своим примером, своими советами, вытекавшего из ясного и здравого понимания педагогического дела, служил образцом и добрым наставником каждому из начинавших под его начальством педагогическую деятельность. К сожалению, должно сказать, что добрые усилия Н. С-ча, собственно в учебном деле, встречались с некотораго рода неблагоприятными условиями, между которыми главное значение имела смена личнаго состава училища. Оренбургскому духовному училищу в этом отношении не посчастливилось: у него не было прочно осевшей учительской корпорации, и Смотрителю, при всем его желании и способности, было трудно дать учебно – воспитательному делу желаемое направление. Но надо отдать честь и покойному Н. С-чу и его сослуживцам, – в училищной корпорации всегда был дух братского единения и желание трудиться в общем деле по мере сил. Благородный, честный, открытый характер о. Смотрителя, его добродушие и простота в обращении, его умение поставить себя среди сослуживцев не столько начальником, сколько старшим собратом, его радушное гостеприимство сразу же ставили каждого нового члена корпорации в дружеские отношения и со Смотрителем, а через него – и с солуживцами, – от этого учебное дело являлось для него не чем-либо чуждым, но общим делом дружной корпорации. Завязывавшиеся здесь братские отношения между членами корпорации были на столько прочны, что не прерывались и выходом некоторых из них из училища, продолжались в дружеской переписке и в таковых же личных отношениях.
Заботливость в отношении к ученикам, простота и обычная сердечность в общении с ними привлекали к Н. С. сердца учеников; все они обыкновенно с любовию и благодарностию вспоминают своего бывшего о. Смотрителя.
По человеческим соображениям можно было надеяться, что Н. С., при своем цветущем, по видимому, здоровье послужит еще не мало на пользу духовного просвещения. Никто не мог предполагать, что дни его уже сочтены, что скоро неумолимая смерть прервет его трудовую и полезную жизнь.
Участвую совместно с городским духовенством при выносе в зимний собор тела почившего не задолго пред тем Преосвященного Николая, Н. С. жестоко простудился. Не подозревая готовившейся опасности, он вечером того же дня занялся приготовлением речи к погребению Преосвященного и долго просидел над нею. В 2 часа ночи на 30 октября почувствовал потрясающий озноб и сильную боль в правом боку. Приглашенный рано утром доктор констатировал воспаление легких. Болезнь, не уступая усилиям врачей, поспешно делала свое разрушительное дело и настолько ожесточилась, что больной вскоре же начал выражать опасение, что он уже не встанет. В воскресение 3 ноября он пожелал исповедаться и приобщиться Св. Таин, и исполнив христианский долг, предал себя воле Божией. Проведя в страданиях, без сна, ночь на 7 ноября, Н. С. как бы успокоился и заснул, но около 11 часов утра тихо и мирно отошел в вечность, напутствуемый рыданиями семьи и друзей. Тотчас собралось духовенство, во главе с о. ключарем кафедрального собора, тело почившего было омыто и помазано елеем, облачено в священнические одежды и положено по обычаю. Тут же совершена была трогательная первая панихида по почившем, пред которой сослуживцем его, преподавателем училища священником В. А. Кобловым было произнесено слово. 8- го числа, утром, тело почившего перенесено было в училищную церковь, а на следующий день – в новый Казанский собор, где после заупокойной литургии, совершенно было отпевание, при участии многочисленного духовенства, во главе с о. Ректором духовной семинарии; собор был полон молящимися, пришедшими отдать последний долг почившему о. Протоиерею. Заупокойное богослужение почтили своим присутствием Попечитель учебного округа, тайный советник И. Я. Ростовцев, супруга Оренбургского Губернатора Е. М. Ершова, окружные инспекторы: П. А. Адрианов, В. В. Катаринский и другие почетные лица города.
По окончании умилительного чина священнического погребения останки почившаго, сопровождаемые крестным ходом и массою народа, перенесены были в ограду Кладбищенской церкви и около 4 часов пополудни преданы земле в ограде названной церкви, с северной стороны.
И вот о любимом всеми и уважаемом Николае Сергеевиче теперь свидетельствует только свежий холм земли, осененный крестом, украшенный роскошным венком, принесенным почившему в знак сердечной преданности сослуживцами и учениками почившего!
Мир тебе, добрая душа! Работая не ленностно, ты рано исполнил меру трудов своих, и Господь нашел благовременным призвать тебя к упокоению от этих трудов; нам же, плачущим и болезнующим, остается утешение упования, что ты, как верный раб, не скрывший в земле врученного тебе таланта, внидешь в радость Господа своего!
С.