МАКАС ВИКТОР ИВАНОВИЧ
Купеческий сын Николай Николаевич Осипов
Купеческий сын эсер Константин Николаевич Осипов. Ч.1
Купеческий сын эсер Константин Николаевич Осипов. Ч.2
Купеческий сын эсер Константин Николаевич Осипов. Ч.3
Купеческая дочь Илария Осипова. Сарапул – Марсель – Сидней. Часть I
Обучение – платное. Приходится подрабатывать. Но цель достигнута: институтский курс пройден и 13 апреля 1922 г. Илария Николаевна Осипова утверждена в звании врача.
Копия
Р.С.Ф.С.Р.
УДОСТОВЕРЕНИЕ
Томский Университет сим свидетельствует, что Илария Николаевна Осипова, родившаяся 25 октября 1892 года, прослушав полный курс Медицинского факультета и выдержав установленные зачеты и экзамены, утвержден. 13-го апреля 1922 года в звании врача.
В подтверждение сего выдано врачу Осиповой настоящее удостоверение с приложением Университетской печати.
№ 1842 14/IV-22
РЕКТОР Университета /подпись
Декан Медицинского Факультета, профессор /подпись
Секретарь Совета /подпись
—————————————
В 1922 году в семье Кармальских родилась дочь Лерида.
Это имя придумала сама Илария. «Лери» – так называла себя Илария и ее называли окружающие. Подпись Leri сохранилась на письменных документах того времени. «Лерида» –это «Лерина идея».
В стране была разруха и Владимиру трудно было найти достойно оплачиваемую работу по профессии. Возможно, и Иларию Кармальскую (Осипову) не устраивала работа врачом в России. Хотя было где работать – в 1924 году она в штате одной из Московских клиник и было жильё – двухкомнатная квартира в Москве по адресу: ул. Арбат, 14 [1]. Примерно в это время их семья решила попытать счастья в Европе. Оставив временно дочку у своей матери Анны Михайловны Осиповой в Сарапуле Илария с Владимиром уехали из России [2].
Илария с Лерочкой на руках накануне отъезда во Францию.
Сарапул июль 1924 г.
Во Франции (Марсель) они обосновались. Владимир устроился инженером по надзору в компанию «Giors» (железобетонные конструкции), позже оказался в Канаде, где по его проектам было построено несколько мостов, но пришлось вернуться во Францию – не устроили условия работы. Жилья своего не было, жили на съемных квартирах. Илария работала в шляпной мастерской, затем в медицинской лаборатории. Советский медицинский диплом не признавали без дополнительного обучения и повторных экзаменов.
На семейном совете решили: пробовать перебраться в Австралию. Но уехать настолько далеко от России без дочери – расстаться с ней навсегда. Тем более, что мать – Анна Михайловна – уже дважды задерживалась сотрудниками ЧК в Сарапуле. Можно лишь предположить, что «не всегда кристальной честности» чекисты рассчитывали, что купчиху, хотя бы и пожилую, можно раскрутить на взятку.
Кармальский В.П. с дочерью Леридой во Франции
Анна Михайловна Осипова с внучкой Лерочка
перед поездкой во Францию. Москва. Июнь 26 г.
В 1926 г. Анна Михайловна Осипова приехала во Францию к Иларии, привезла маленькую Лерочку к родителям.
Жизнь в эммиграции
Вот фрагмент письма, отправленного Анной Михайловной из Марселя в Россию, сыну Серафиму:
Марсель, июнь 1926… Переехали на др. квартиру Willa Marie Louise les Charmettes, Impresse de la lune, par Bompard… Занимаем 2 комнаты (и кухня небольшая с газом на 2 кружка). Большую с балконом занимают Ларичка с Вл. Петр., другая меньше, с ходом отдельным в коридор – занимаю я и Лерочка.
Обстановка у них – громадная деревянная двухспальная кровать (непременная обстановка французских квартир), стол, три простых стула, зеркальный шкаф для посуды, комод с зеркалом, камин с зеркалом и плохонький диван. У меня железная кровать с пружинным матрасом, с тюф. и длинной узкой перяной подушкой в ширину кровати, со скругленными концами… стул и тумбочка. …Домики с тонкими стенами, штукатуренные цементом и крыты красной черепицей. Строены в разнообразном порядке… На побережье крУгом ходят трамваи (ходят всю ночь, плата 50 сантимов [3] в один конец в будни), снуют автомобили, в воскресенье все переполнено публикой… В городе очень пыльно, хотя и поливают улицы. Есть, конечно, и водопровод, и канализация, но местами спускают грязь и мыльную воду в канавы. В вечерний час с 10 начинают выносить отбросы, скопившиеся за день (помойных ям нет), утром едет трамвай для мусора и собирают всё.
Мы нигде ни у кого не бываем. У нас несколько раз была жена консула (Ларичка лечила ее сестру). И еще русский старый полковник, а теперь рабочий-землекоп…
Это была последняя встреча матери и дочери. Анна Михайловна Осипова вернулась в Россию.
Вот как видели Францию и французский быт того времени писатели-эмигранты:
Агнета устроила нас на улице Vatin, близ Люксембурга. [4]
Мы сняли небольшую квартиру, разумеется, с камином и часами на нём, с огромной кроватью в спальне, с жалюзи и узкой винтовой лестницей… и быт наш, к великому удивлению прислуги, да и моему тоже, принял сразу французский характер: за завтраком пили плохонькое вино, ели овощи и кусочек gigot de mouton , вовремя обедали, ходили в кафе, не пили даже почти чай, и только иногда приходили земляки, я же с ними не сошелся. [5]
Люблю я Марсель. Всё в нем люблю: и старый порт, и новый, и гордость марсельцев, улицу Каннобьер, и Курс-Пьер-де-Пуже, эту сводчатую темнолиственную аллею платанов, и собор Владычицы, спасительницы на водах, и узкие, в размах человеческих рук, старинные четырехэтажные улицы, и марсельские кабачки, а также пылкость, фамильярность и добродушие простого народа. [6]
Муж Иларии уехал в Австралию (получил работу в Департаменте главных дорог штата Новый Южный Уэльс) и прислал жене и дочери вызов. Долгое путешествие по морю… Неудача, работа врачом на новом месте иллюзорна, климат тоже тяжелый. Илария и Лерида возвращаются в Европу. Владимир не оставляет мыслей о продолжении карьеры на «зеленом континенте» и перебирается в крупнейший город на побережье – Сидней. Теперь он – подданный ее величества королевы Англии. Снова вызов и снова путешествие через 3 океана. На этот раз – навсегда.
Жили на съемной квартире, т.к. собственное жилье в городе стоило очень дорого. По специальности работы для Иларии не было, приходилось обходиться случайными заработками.
Вскоре семья распалась. Причина банальна, на современном языке болезнь Владимира называлась «игромания», а точнее – «рулеткомания».
Правда, расставание прошло без битья посуды и обливания грязью. До конца жизни бывшие супруги поддерживали отношения, и Илария Николаевна в его последние годы ухаживала за тяжело больным Владимиром Петровичем. [7]
А инженер-мостостроитель Кармальский оставил Австралии несколько мостов по своим проектам и дважды был отмечен престижной профессиональной наградой – Медалью Чепмена, присуждаемой Инженерным Институтом Австралии.
Строитель мостов Владимир Кармальский
Владимир Петрович Кармальский большую часть своей трудовой жизни работал в Департаменте главных дорог Нового Южного Уэльса и проектировал многие крупные шоссейные мосты.
Начиная с конца 1920-х годов, когда железобетон стал активно применяться для строительства мостов, Кармальский вместе с другими инженерами стал пионером его использования в Австралии. Арки мостов из железобетона, рассчитанные, спроектированные и построенные по проектам Кармальского, напоминали древко лука, а проезжая часть располагалась на месте его тетивы. Новые в то время подходы в мостостроении были реализованы сначала при строительстве моста Шарк-Крик возле Маклина в 1935 году, а затем – моста Хиллас-Крик возле Тамблонга, (построен в 1938 году).
В 20-е годы в Австралии возникла необходимость прокладки полноценного Тихоокеанского шоссе, которое соединило бы города побережья. И, соответственно, сооружения мостов в его составе. [8]
Мост Шарк-Крик (современное фото). Построен в 1936 г. Прослужил 50 лет. Арочная конструкция из армированного железобетона. Общая длина моста составляет 151 фут, включая два коротких подходных пролета и пролет луковой балки длиной 113 футов.
Современный вид Тихоокеанского шоссе. Справа виден «старый мост»
Мост Хиллас-Крик (также известен как Литл-Харбор) на Тихоокеанском шоссе.
Массовая автомобилизация страны потребовала строительства скоростных автодорог.
Одним из последних проектов инженера Кармальского стал мост Хоксбери-Ривер-Роуд (местное название Бруклинский мост) на автомагистрали Сидней-Ньюкасл.
Сам мост имеет уклон 2,1% , одной частью опирается на скальное основание, длина моста составляет 616 метров (2020 футов) с двусторонней проезжей частью и тремя полосами движения в каждом направлении. Он стал первым мостом в мире [9], построенным из открытых стальных балок.
Современное фото. Дорожные мосты через реку Хоксбери в Новом Южном Уэльсе, Австралия. Мост Торфов (справа), находится на Тихоокеанском шоссе. Бруклинский мост (слева) – на Тихоокеанской автомагистрали. [10]
В Австралии
Илария продолжала переписку с родными, но, к сожалению, письма того времени в семейном архиве не сохранились. Опасно их было хранить. С подозрением власти относились ко всем эмигрантам и прочим иностранцам. А в 1939 году связь полностью оборвалась и дальнейшую судьбу Иларии родственники узнали только в 1966 г. От нее самой!
В возрасте 40 лет эмигрантке из Советской России пришлось снова сесть за парту. Стало понятно: чтобы работать врачом, получить разрешение на частную практику и иметь соответствующий доход, придется второй раз получать медицинское образование. Но хотя бы срок обучения сокращен, 3 года.
Окончание обучения пришлось на военные годы, потребность во врачах есть, но в Сиднее нет открытых вакансий. «Эта бывшая русская» [11] едет в столицу – Канберру и добивается в Министерстве своего, теперь она врач на государственной службе. Ее участок (кабинет) в Аделонге, в гористой местности в нескольких часах езды от Сиднея.
Воспоминания сестер Аникиной Ларисы и Андреевской (Аникиной) Марины, внучек сестры Иларии Наталии Николаевны Осиповой:
В 1927 году мать осталась одна с пятилетней Лерочкой.
Илария имела случайные заработки, на это они и жили с дочерью. Лерочка уже говорила по-английски, хотя знала и русский, и французский.
В годы Второй мировой войны Илария начинает учебу на медицинском факультете университета, успешно сдает все экзамены и получает уже австралийский диплом врача. [12]
Но в самом Сиднее медицинских вакансий нет. Тогда выпускница едет в столицу Австралии Канберру в Министерство здравоохранения, где произвела хорошее впечатление и ее рекомендовали принять на государственную службу – врачом. Направили в горную местность, Аделонг, где был оборудованный медицинский кабинет, но уже давно не было штатного врача. Посылали ее и в другие районы Австралии замещать других врачей. Местность – удаленная, пациентов вроде бы немного, бюджетные деньги в Австралии стремились экономить. Тем более, что «сельскому» врачу полагается автомобиль с водителем. В конце 40-х приходит уведомление о предстоящем закрытии кабинета.
Не тут-то было! Купеческая дочь (братья и сестры всегда ее характеризовали как талантливую и целеустремленную) Илария Кармальская берет ссуду и выкупает кабинет с оборудованием, чтобы заняться там уже частной практикой, ведь как государственному врачу ей платили очень мало, всего несколько фунтов в неделю. Тогда же покупается и дом в Аделонге. Тоже в кредит. Несколько лет приходится погашать долги и за дом, и за кабинет.
В дальнейшем Илария жила и работала «на 2 дома» – была приобретена квартира в Сиднее, где проживала и принимала пациентов в течение шести месяцев в году. Другие полгода – в Аделонге (там у нее тоже были пациенты, которые ценили ее и не обращались к другим врачам, пока она отсутствовала в течение шести месяцев, живя и работая в Сиднее). Илария с гордостью рассказывала, что смогла выиграть конкуренцию за врачебную практику у врача-мужчины, который вернулся в 1945 г. с фронта и имел огромный опыт работы врачом. Как объясняла нам сама Илария, у него был принцип – заработать на более частых обращениях больных за помощью, а Илария занималась профилактикой заболеваний, не только самим лечением. И население предпочло врача Кармальскую. Переезжала она из Сиднея в Аделонг и обратно на своей машине, самостоятельно управляя автомобилем. Дорога шла по горным участкам. Бывало так, что во время переезда в этих местах стояла сильнейшая жара. Водителю приходилось останавливаться и отдыхать, завернувшись в мокрую простыню. Все это мы слышали от самой тети Иларии.
Илария рассказывала нам: «Когда Лерочка закончила гимназию, она поступила в университет на медицинский факультет. В год его окончания (1942) она вышла замуж за ученого Милса».
О пользе шахматной игры
Поступив в университет, Лерида познакомилась с шахматами, произошло это в 17 лет. По сегодняшним меркам, очень поздно.
Играла в университетском шахматном клубе.
Шахматная карьера оказалась «космической». В ноябре 1940 г. сиднейские газеты вышли с заголовками «Чемпионкой штата Новый Южный Уэльс стала 18-летняя Лерида Кармальская, которая научилась играть в шахматы 16 месяцев назад!». Вот фрагмент из книги «Шахматы» (январь 1941 г.)
За шахматной доской в университетском клубе познакомилась с таким же студентом Бернардом Милсом. Пройдет совсем немного времени, и он станет всемирно известным ученым-астрофизиком. А в 1942 году они поженятся. И перспективная шахматистка стала домохозяйкой и многодетной мамой. В семье Милс родилось трое детей: Эрик, Миранда, Дебора..
Супруг Лериды прославился тем, что спроектировал знаменитый радиотелескоп, носящий его имя: «Крест Милса». Но это будет позже, а на момент женитьбы у Милса не было денег даже на обручальное кольцо. Деньги на него одолжила Илария. Оставила она молодоженам и свою квартиру в Сиднее. Отец Милса был известным архитектором, но родители сыну не помогали. Илария дала молодой семье 800 долларов на первый взнос за их собственный дом.
В середине 60-х годов Илария стала разыскивать родных через Красный Крест и одновременно послала письмо по старому адресу сестры Наташи (нашей бабушки). Семья нашей бабушки, Осиповой Наталии Николаевны – она, муж и двое детей – оставалась жить в Казани, в том доме в Кошачьем переулке, который когда-то в далеком 1910 г. арендовала мать Анна Михайловна Осипова. Но в 1926 г. в Казани произошло наводнение. Река Казанка вышла из берегов, и были затоплены близлежащие улицы, в том числе и Кошачка. Вода доходила до 2-го этажа дома и продолжала прибывать. Ее (Нат. Ник.) с двухгодовалой дочерью и годовалым сыном эвакуировали на лодке. Какое-то время они прожили в помещении Ленинской библиотеки (дом Ушковой) на улице Ленина (теперь Кремлевской). Там находился библиотечный коллектор, в котором в тот период работала моя бабушка. Затем, как пострадавшим, семье моей бабушки дали квартиру на улице Жуковского д.11 кв.14, в центре Казани. Там и проживала наша семья вместе с бабушкой до 1984 г. Именно на этот адрес в 1965 году пришло неожиданно письмо из Австралии от Иларии. Она решила найти своих и написала бабушке по старому адресу. Переписка была восстановлена.
В 1966 году Илария была приглашена в Москву на Международный симпозиум по микробиологии. Она подала прошение на посещение родных в Казани.
Но иностранцам(!), приехавшим на симпозиум в Москву, не попасть в Казань без разрешения КГБ. Илария пишет заявление с просьбой о получении визы для встречи со своими родными.
Заявление
Прошу ускорить разсмотрение моего заявления о визе для посещения моих родных в Казани которое было подано мной в Канбере Австралия, в апреле 1966, так как я сейчас нахожусь в Москве, как член Конгресса Микробиологии.
Мне сообщили что разсмотрение моего заявления в Казани было закончено в июне 1966.
Доктор Кармальская
Илария Николаевна
Гостиница Останково
корпус 3, комната 733
————————
В 60-е годы связь с иностранцами была большой редкостью. Нашего отца Аникина Виктора Ильича (он бывший фронтовик, партийный, работал главным врачом медсанчасти Татмехобъединения) вызывали в КГБ, беседовали с ним (о чем – не рассказывал, не знаем), предлагали прикрепить для обслуживания Иларии машину с водителем, обследовали нашу квартиру, смотрели, в каких условиях мы будем принимать иностранную гостью. У нас в квартире было три комнаты, все удобства, телефон. Проживали впятером: бабушка, родители и мы с сестрой. Для Иларии была выделена отдельная комната. От машины родители отказались, остальное было одобрено. И получив разрешение, Илария приехала к нам.
Илария август 1966г. в Казани
Илария август 1966г. в Казани
В то время в Казани жили две ее сестры – Осипова Наталия Николаевна и Осипова Елена Николаевна, и брат – Осипов Серафим Николаевич. Из Москвы на встречу приехал еще один брат – Осипов Николай Николаевич. Остальные братья и сестры к этому времени уже умерли.
Илария, несмотря на свой 74-летний возраст, очень быстро ходила, была худощавая, седая коса уложена на голове, как корона, немного наискосок, прямая спина. В фигуре чувствовалась какая-то стремительность, энергия и легкость одновременно. Одета была ярко, с большим вкусом, очень выделялась на улице, отличалась от советских «бабушек».
С собой привезла разной формы австралийские ракушки и кораллы, альбомы с фотографиями австралийской флоры и фауны, очень экзотической для нас. Тогда мы впервые увидели шариковые ручки, очки Polaroid, привезенные всем нам в подарок.
Илария продемонстрировала нам свой наряд, в котором была на приеме во Дворце съездов в Москве – парчовое блестящее платье до пола, туфельки на каблучке и сумочку. У нас в те времена не носили такие яркие ткани и длинную одежду. Все смотрелось очень красиво!
В общении она была очень приятная, воспитанная, говорила с едва уловимым, но акцентом. Без дела старалась не сидеть, вязала для нашей мамы, в подарок, мохеровую кофточку из привезенной с собой шерсти, успела позаниматься со мной (Мариной) английским языком, помогая мне с правильным произношением. Очень просто и доступно. Илария рассказывала, что в Австралии запрещено выращивать гречку, т.к. она все заполоняет в ущерб другим культурам. С удовольствием ела у нас ее. Мама с бабушкой старались ее кормить вкусными блюдами русской кухни (готовили обе очень хорошо и по старинным рецептам, как в семье Анны Михайловны Осиповой было принято). Это напоминало Иларии детство, семейные традиции. Не обошлось и без черной икры и стерляди (удалось достать родителям по такому случаю). Позже Илария говорила, что мы ее очень откормили и она поправилась, появились даже щечки на лице.
Илария интересовалась тем, как устроено здравоохранение в СССР, его возможностями. Дочь Иларии, к этому времени, была больна. Была диагностирована опухоль мозга. Илария искала выход из этого положения, методы лечения. В рамках симпозиума она посетила уже санатории в Сочи, а у нас познакомилась с Васильевским санаторием под Казанью. Наши родители, тоже врачи, водили ее в медучреждения, показали установку «искусственная почка», которую она никогда не видела и осталась под впечатлением от передового тогда метода лечения.
Встреча с родными получилась очень теплой, много вспоминали детство, прошедшую жизнь. В дальнейшем связь уже не теряли, регулярно переписывались. Из писем уже узнали, что дочь Лерочка умерла, осталось трое внуков-подростков с отцом. Умер бывший муж Владимир, который жил в своем доме, построенном около последнего спроектированного им моста. Илария, как могла, поддерживала его и облегчала его состояние, хотя вместе они уже давно не жили.
Овдовевший Эрик Милс вновь женился, детям было очень тяжело в новой семье отца с мачехой и двумя ее детьми от первого брака. Илария продолжала работать, помогать внукам, как «русская бабушка» во всем. В Австралии это не принято. Детям дают школьное образование и дальше они должны сами устраивать свою жизнь. Так поступил и их отец. Всем детям от первого брака удалось получить высшее образование. Эрик занимался it-технологиями, его посылали на стажировку в США. Девочки получили гуманитарное образование. Дебора стала свободным художником. С мужем и собаками путешествовала по Австралии, живя в своем автофургоне, сменила имя с Дебора на Гату. Впоследствии она поселилась в Аделонге.
Миранда (в семье ее звали Менди), как рассказывала Илария, вышла замуж за учителя. Он потерял работу, т.к. стало мало детей и многие школы пришлось закрыть. Демографический спад. Был куплен участок земли в деревне. Несколько молодых семей объединилось в коммуну. Вместе ухаживают за скотом, обрабатывают землю, продукцию продают в лавочки торговцам или на рынке. Пока большой прибыли не имеют, но хозяйство завели недавно. Менди еще выращивает различные травы, продает их. Деньги идут на мелкие расходы. У них родилась дочь Зои (1980 г.), сыновья Роан (1984 г.) и Аррен (1986 г.).
Повторно Илария прилетела к нам в июле 1982 года, через два месяца (26 сентября) ей исполнилось 90 лет.
Илария в кругу семьи сестры Наташи (Наталии Николаевны Осиповой).
Казань август 1982 г.
Останавливалась так же у моей бабушки, которой исполнилось 86 лет. И прилетела она утром 18 июля, это как раз был день рождения бабушки Наталии Николаевны. Добиралась Илария с большими трудностями. Все планы по ее встрече у нас сорвались. Самолет, который должен был доставить ее из Австралии в Сингапур, попал в сильное извержение вулкана на островах и получил повреждения. Рейс отменили. Пришлось ей ждать самолета из Англии. В Сингапуре, при пересадке, была еще задержка из-за советского уже самолета. И вместо 15 июля, как планировалось и как мы ее встречали в Москве, она прилетела только 18 июля. Мы все очень волновались, уже не знали, когда ее ждать и приедет ли вообще. Ее самолет прилетел ночью, в 23 часа в Шереметьево. Она решила отказаться от гостиницы и ночью добраться до Домодедово. Три часа ждала такси, потом ее посадил частник и довез до автовокзала, затем на другом автомобиле она добралась до Домодедова. Расплачивалась долларами. В аэропорту Домодедово ей кто-то дал один рубль, и она купила сухой бутерброд. Толком не спала двое суток. И это в 90-летнем возрасте!
Утром первым же рейсом вылетела в Казань. В Казани нам позвонили из «Интуриста» и сообщили, что Илария Кармальская прилетела. Мы привезли ее домой, накормили и уложили спать в приготовленной для нее комнате. А вечером уже праздновали все вместе ее приезд и день рождение нашей бабушки.
У Иларии, как и в нашей семье, и в семьях других потомков купца Осипова сохранилась традиция – всей семьей стряпать пельмени. Она очень любила это делать в Австралии. Пельмени готовила заранее, около 300 штук, замораживала в холодильнике. Когда ее навещал внук Эрик, тоже живущий в Сиднее, варила ему в бульоне и давала еще с собой.
Не обошлось без приготовления пельменей и в этот ее приезд. Стряпала она быстро, мяса клала много. Заодно рассказывала о своей жизни, о своем быте, об Австралии.
Живет в северной части Сиднея, она считается лучшей. Что у нее в банке есть капитал. Что в Австралии каждый человек имеет право на пенсию после 70 лет. Она составляет 120-150 долларов в неделю для тех, кто не имеет капитала и 70 долларов в неделю для тех, кто его имеет. Илария получает по 70 долларов в неделю с 82 лет. Если человек не имеет работы, то получает пособие. Оно позволяет жить не бедно, но и не шикарно. Таких людей она назвала бездельниками, т.к. сама за свою долгую жизнь не отказывалась ни от какой работы, ни от кого не зависела.
Оба дома у Иларии (и в Сиднее, и в Аделонге) большие, комнат много. Все полы покрыты коврами. На Зеленом континенте очень ценятся меха. У нее их дюжина. Убирается в доме и все делает в палисаднике она сама. Помощников не держит. Говорит, что уборки не много, так как живет одна и особо не сорит. На различные налоги за оба дома у нее уходит 4000 долларов в год. За машину – 300 долларов в год, за врачебную практику – 150 долларов. В городе очень большой налог на землю. В районах – маленький, всего 3 доллара в год. Иларии понравилось, что по телефону у нас можно говорить сколько захочешь. У них за частный телефон надо платить 90 долларов в год, а если есть врачебная практика, то 160 долларов. Каждая минута разговора в городе стоит 10 центов, а если между городами – еще больше. Дорогое удовольствие.
Воспоминания внучки Марины Андреевской (Аникиной): «Помню, что водили Иларию в театр оперы и балета, от которого жили совсем близко. После спектакля пошли домой пешком. По дороге она немного беспокоилась и спрашивала – не опасно ли у нас ходить по улицам в такое позднее время. Ходила тогда она уже с небольшой одышкой. Мы ее конечно успокоили.
Еще был случай в гастрономе. Магазин находился на углу нашей улицы. В те годы многие продукты в магазине отпускались по талонам, в ограниченном количестве, по нормам. Илария решила пойти в магазин с моей мамой. Когда мама предъявила талоны и паспорт, чтобы купить колбасу, Илария очень удивилась: «Зачем паспорт?» Мама смутилась и сказала, что это заказ».
На свое девяностолетие (26.09.1982 г.) Илария не смогла остаться, так как должна была вовремя вернуться в Сидней. Она продолжала работать, и пациенты были уже записаны на прием на 6 сентября.
Наше молодое поколение Илария приглашала в гости, в Австралию.
После ее отъезда мы продолжали получать письма. В одном из них Илария написала, что теряла дома сознание и ее нашла соседка. Илария страдала аритмией. Вскоре письма приходить перестали. Было это в 1986 году. К тому времени из всей семьи купца Осипова оставалась только наша бабушка, дожившая до 96 лет (до 1992года).
Последний снимок, присланный Иларией в 1986 г.
Илария с внуками – Эриком и Менди и с правнуками Роаном и Зои (детьми Менди) 1985 г.
Фото и документы из архива Осиповой Наталии Николаевны XI 2023 г.
Андреевская (Аникина) Марина Викторовна.
———————-
Комментарии:
[1] Здание сохранилось, хотя и перестроено. Сейчас в нем ресторан грузинской кухни.
[2] Нелегально перешли турецкую границу, добрались до Франции
[3] В том же письме: 1 франк – 20 рублей, 1 доллар – 40.
[4] Франция, Париж
[5] Б. К. Зайцев, рассказ «Изгнание» (1914 г.)
[6] А.И.Куприн, повесть «Колесо времени»
[7] Скончался в 1973 г.
[8] По материалам Участок шоссе PACIFIC: от Каупера до Маклина
[9] Частично открыт для движения в 1968 г, полностью – в 1973 г.
[10] Бруклинский мост, Новый Южный Уэльс
[11] Кармальский натурализовался в 1927 году, Илария и Лерида – позже
[12] Бакалавр медицины, Медицинский факультет Сиднейского университета, 1946 год
[13] На фото, предпосланном статье вид города Аделонга
